Февраль 1816 года
– Ты отсылаешь меня?
От потрясения и разочарования фиалковые глаза Эммы Данстер широко раскрылись.
– Не стоит все так драматизировать, – ответил ей отец. –
Конечно, я не отсылаю тебя. Просто ты проведешь год в Лондоне со своими
кузенами.
– Но почему?
Джон Данстер смущенно заерзал на стуле:
– Просто я думаю, тебе следует посмотреть мир. Вот и все.
– Но я была в Лондоне. Уже дважды.
– И отлично. Теперь ты стала старше… Генри и Кэролайн
любят тебя, как родную, а ты сама говорила, что Белл и Нед тебе дороже,
чем любой из твоих друзей.
– Они гостили у нас два месяца, и я виделась с ними совсем недавно.
Джон скрестил руки на груди:
– Ты завтра отплываешь вместе с ними, это решено.
Эмма прищурившись посмотрела на отца:
– Ты хочешь поскорее выдать меня замуж?
– Конечно, нет! Просто считаю, что смена обстановки пойдет тебе на пользу.
– Неправда. И есть тысяча причин, почему я не могу сейчас покинуть Бостон.
– Неужели?
– Да. Например, домашнее хозяйство. Кто возьмет это на себя, пока меня здесь не будет?
Джон снисходительно улыбнулся.
– Мы живем в доме из двенадцати комнат, и наше хозяйство
не требует слишком большого внимания. Не сомневаюсь, то немногое, что
потребуется, вполне может взять на себя миссис Маллинз.
– А как насчет всех моих друзей? Я буду ужасно скучать
по ним. И Стивен Рамзи будет весьма разочарован, если я внезапно уеду.
Мне кажется, он вот-вот сделает предложение.
– Ради Бога, Эмма! Ты не должна поощрять беднягу, даже если не хочешь ехать в Лондон.
– Но я думала, ты хочешь, чтобы мы поженились. Его отец – твой лучший друг.
Джон вздохнул:
– Когда тебе исполнилось десять, возможно, я и подумывал
о вашем браке. Но и тогда уже было ясно, что он тебе не пара. Ты за
неделю сведешь его с ума.
– Твоя забота о единственном ребенке так трогательна!
– Поверь, он наскучит тебе до потери сознания, –
закончил Джон мягко. – Я только хочу, чтобы Стивен осознал, насколько
это бесперспективно, и в этом еще одна причина, почему тебе следует
уехать. Если вас разделит океан, Стивен, возможно, поищет жену в другом
месте.
– Но я предпочитаю Бостон любому другому месту.
– Ты обожаешь Англию, – возразил Джон голосом, в котором
уже чувствовалось раздражение. – В прошлое наше посещение ты только об
этом и говорила.
Эмма нервно прикусила губу.
– А как насчет компании? – спросила она тихо.
Джон вздохнул и облокотился на спинку стула. Теперь ему наконец стала ясна причина, по которой Эмма не хотела покидать Бостон.
– Компания «Данстер шиппинг» будет на месте, когда ты вернешься.
– Но мне еще столько предстоит изучить! Как я смогу взять на себя руководство компанией, если не узнаю всего сейчас?
– Сможешь. Никому, кроме тебя, я не оставлю компанию. Я
основал ее на пустом месте, и Господу известно, что хочу передать ее
родному по крови человеку, но… Нам следует считаться с фактами.
Большинство наших клиентов не захотят иметь дело с женщиной, а рабочие
не пожелают принимать от тебя указания. Даже если фамилия твоя Данстер,
это ничего не изменит.
– Никто лучше тебя не подходит для того, чтобы
руководить компанией, – сказал Джон мягко. – Но это не значит, что
остальные со мной согласятся. Как это ни возмущает меня, приходится
мириться с тем, что компания не устоит, если у кормила окажется женщина.
– И все же в будущем я стану ею руководить.
– Разумеется, ты не сдашься! Я рассказывал тебе о том
времени, когда ты болела инфлюэнцей? Тогда ты победила болезнь, и я
понял, что тебя спасло: ты оказалась слишком упорной, чтобы умереть. Но
возможно, я единственный человек на свете, более упрямый, чем ты, дочь, и
потому тебе следует смириться и принять свою судьбу.
Эмма чуть не застонала. Итак, поездки в Англию ей не
избежать. Впрочем, не стоило рассматривать эту поездку как наказание.
Она обожала своих кузенов – Белл и Неда. И все же Эмма не хотела
пренебречь добровольно принятым на себя обязательством по отношению к
компании «Данстер шиппинг».
– Ладно. – Она поднялась, решив упаковать вещи,
поскольку завтра ей предстояло отплыть на одном из кораблей отца. – Но я
вернусь.
– Уверен, непременно вернешься. Пока будешь там, не забывай о развлечениях, хорошо?
Эмма ослепительно улыбнулась:
– Папа, ты ведь не думаешь, что я лишу себя приятного
времяпрепровождения в Лондоне только оттого, что не хочу туда ехать? –
Эмма взялась за ручку двери и приоткрыла ее на несколько дюймов. –
Девушке всего раз в жизни выпадает удача стать дебютанткой на лондонском
сезоне, и ей следует получить от этого удовольствие, даже если она не
любит светскую жизнь.
– Чудесно! Значит, тебе удалось ее убедить? – воскликнула сестра Джона, графиня Уэрт, внезапно входя в комнату.
– Тебе кто-нибудь говорил, что подслушивать невежливо? – мягко поинтересовался Джон.
– Чепуха! Я шла через холл, услышала голос Эммы и решила поинтересоваться: что там с вором, которому ты сегодня дала оплеуху?
– Что такое? – Джон прищурился.
– Я заметила, как кто-то пытается вытащить кошелек у
Неда. Он и Белл из-за чего-то пререкались, по своему обыкновению, и Нед
не заметил, что его пытаются ограбить.
– И Эмма его ударила? Дочь, разве ты не могла закричать?
– Ради Бога, папа, чего бы я добилась криком?
– Ну уж по крайней мере это была полноценная оплеуха?
Лицо Эммы приняло глуповатое выражение.
– Разумеется. Не исключено, что я сломала ему нос.
Кэролайн всплеснула руками.
– Надеюсь, ты не обидишься, если я скажу, что в Лондоне
молодые леди не вступают в драку с сомнительными лицами и не бьют их по
носу.
– Поверьте, тетя Кэролайн, настоящие молодые леди и в Бостоне не делают ничего подобного.
Джон хмыкнул:
– Кстати, тебе удалось выручить кошелек Неда?
Эмма не смогла удержаться от улыбки:
– Конечно.
– Я так и знал, моя девочка!
Глава 1
Лондон, Англия
Апрель 1816 года
– Ты, конечно, понимаешь, что нам грозит сущий ад, если мать нас застукает?
Арабелла Блайдон скептически оглядела свой костюм. Она и
Эмма одолжили платья у горничных, вызвав тем их ужас, и теперь крались
вниз по лестнице лондонского дома Белл.
– Тебе достанется гораздо больше, если твоя мать услышит, как ты бранишься, – усмехнулась Эмма.
– На самом деле мне все равно. Если меня заставят руководить расстановкой цветов на твоем вечере, я просто начну вопить.
– Думаю, крик едва ли будет уместен, раз наша цель – ускользнуть.
– Да тише ты! – пробормотала Белл не слишком любезно, продвигаясь на цыпочках вниз.
Оглядевшись, Эмма с опаской последовала за кузиной.
Лестница черного хода никоим образом не походила на ту, по которой
обычно они с Белл следовали в главный холл, убранный подушками и
роскошными персидскими коврами. По сравнению с ним деревянные
полированные ступени черной лестницы казались узкими, а стены были
побелены и ничем не украшены. Спокойная простота лестничной шахты
напомнила Эмме ее дом в Бостоне, не отличавшийся пышностью и не шедший
ни в какое сравнение с роскошью лондонского стиля.
Блайдон-Мэншн, расположенный в фешенебельном районе на
Гросвенор-сквер, принадлежал семье больше ста лет и был увешан семейными
портретами Блайдонов минувших лет. Эмма оглянулась на пустые стены и
тихонько вздохнула, отгоняя воспоминания и тоску по отцу.
– Не могу поверить, что крадусь по лестнице собственного
дома, как воришка, только чтобы избежать встречи с матерью, – ворчала
Белл по мере того, как они продвигались вниз.
Добравшись до площадки лестницы и миновав первый пролет, они повернули за угол.
– По правде говоря, я предпочла бы свернуться клубочком в
своей постели с книгой в руках, но, конечно, она найдет меня там и
снова заставит просмотреть все меню от начала до конца.
– Такая судьба хуже смерти, – пробормотала Эмма.
Белл бросила на нее проницательный взгляд.
– Смотри под ноги, – предостерегла она шепотом, – эта ступенька скрипит посередине.
Эмма прищурилась:
– Как я понимаю, ты частенько спускаешься таким образом?
– Случается. Всегда неплохо знать, как улизнуть из дома,
никого не ставя об этом в известность. Но обычно я не одеваюсь как
горничная.
– Ладно, если мы собираемся помочь кухарке приготовить еду на вечер, совсем не обязательно быть разодетыми в шелка.
Белл пожала плечами и распахнула дверь на кухню.
– Всем привет, мы пришли вам помочь. Вам могут пригодиться две лишние пары рук, разве нет?
Кухарка воздела руки к потолку, при этом в воздух поднялось облако муки.
– Что, ради всего святого, вам делать на кухне? Вы только будете путаться под ногами.
Видя, что ни одна из молодых леди не собирается покинуть
кухню, кухарка стиснула зубы и принялась махать на них деревянной
поварешкой.
– На случай если вы этого не заметили, смею вам
сообщить, что у нас тут полно работы. А теперь отправляйтесь восвояси,
пока я не позвала графиню.
При упоминании матери Белл вздрогнула.
– Пожалуйста, разрешите нам остаться, миссис Кук.[1] – Она была искренне убеждена, что «кухарка» – имя
собственное, потому что в течение долгого времени никто не называл
означенную леди иначе и все забыли ее имя. – Обещаем не мешать.
Напротив, мы сможем вам помочь и будем вести себя тихо.
– Не место вам здесь. Неужели нечем больше заняться, кроме как играть в поварят?
– По правде говоря, нечем, – искренне ответила Белл.
Эмма улыбкой выразила молчаливое согласие. Они с Белл
постоянно ввязывались в разные истории и придумывали каверзы, и это
продолжалось все три недели с момента их прибытия. Не то чтобы им
хотелось неприятностей: просто в Лондоне было совершенно нечем заняться.
Дома Эмма все время следила за делами компании «Данстер шиппинг», но в
Лондоне бухгалтерию не считали занятием, достойным молодой английской
леди, и ей оставалось только примерять туалеты и обучаться искусству
танцев.
Уважаемые читатели, напоминаем:
бумажный вариант книги вы можете взять
в Центральной городской библиотеке по адресу:
г. Каменск-Уральский, пр. Победы, 33!
бумажный вариант книги вы можете взять
в Центральной городской библиотеке по адресу:
г. Каменск-Уральский, пр. Победы, 33!
Узнать о наличии книги
в Центральной городской библиотеке им. А.С.
Пушкина
вы можете по телефону:
32-56-09
Открыть описание
Комментариев нет:
Отправить комментарий