вторник, 19 февраля 2013 г.

Мейер Д. Кровавый след

Книга первая МИЛЛА (Заговор) Июль — сентябрь 2009 г.

    …Некоторые дни не оставляют следов.

    Они проходят, будто их не было вовсе, и быстро растворяются в дымке монотонных повседневных дел. Следы других дней видны неделю или чуть больше, а потом ветер памяти засыпает их светлым песком новых впечатлений.

        Фотокопия дневника Миллы Страхан, 27 сентября 2009 г.

    Сегодня, в соответствии с Указом президента № 13224, министерство финансов США предъявило обвинения двум гражданам ЮАР, Фархаду Ахмеду Дократу и Юнаиду Измаилу Дократу, а также связанным с ними лицам в пособничестве и финансировании организации «Аль-Каида». По данному указу заморожены все активы названных лиц на территории США, введен запрет на деловые и финансовые операции между гражданами США и названными лицами.

        Пресс-релиз министерства финансов США, 26 января 2007 г.

        (стенограмма)

1

31 июля 2009 г., пятница

Измаил Мохаммед бежит по крутому склону Хейлигер-Лейн. Бешено развеваются фалды белой галабеи; воротник-стойка расстегнут в соответствии с требованиями современной моды. Беглец отчаянно размахивает руками — не только для того, чтобы сохранить равновесие, но и из-за смертельного страха. С его головы на мостовую на перекрестке падает вязаная шапочка-куфи. Измаил Мохаммед с надеждой смотрит на лежащий внизу город. Если он успеет добраться до центра, он спасен.

За его спиной во второй раз распахивается дверь. Из одноэтажного строения рядом с бокапской мечетью в Скотсеклофе выбегают шестеро мужчин, тоже в традиционной мусульманской одежде, и смотрят ему вслед. Один выхватывает пистолет. Он торопливо целится в фигуру Измаила Мохаммеда, успевшего отбежать метров на шестьдесят, и дважды стреляет наугад. Вышедший последним человек постарше бьет стрелка по руке снизу вверх, крича:

— Нет! Догнать его! Схватить!

Трое молодых людей бегут за Измаилом. Те, что постарше, остаются на месте и наблюдают за погоней.

— Шейх, почему вы не дали его убить? — спрашивает один.

— Пока нельзя, Шахид. Он подслушивал!

— Вот именно. Подслушивал и сбежал… Говорит само за себя.

— Но мы не знаем, на кого он работает.

— Кто, Измаил? Неужели вы думаете, что он…

— Никогда нельзя знать заранее.

— Нет. Он слишком… неуклюжий. Возможно, на кого-нибудь местных… Например, на НРА…

— Надеюсь, ты прав. — Тот, кого назвали Шейхом, следит, как преследователи перебегают по переходу Кьяппини-стрит, и обдумывает дальнейшие шаги. Снизу, на Бёйтенграхт, слышится вой сирены. — Поехали отсюда, — хладнокровно говорит Шейх. — Все поменялось. — Он быстро шагает вперед, к своему «вольво».

Со стороны центра доносится завывание еще одной сирены.

Она издали угадала его намерения по походке. Пятница, пять часов дня. Шаги торопливые и целеустремленные. Ею овладело дурное предчувствие; на плечи словно навалилась тяжесть. С огромным трудом она заставила себя отгородиться, успокоиться.

За Барендом тянулся шлейф запахов: шампунь, дезодорант — пожалуй, дезодоранта многовато. Даже не глядя, она могла сказать, что он куда-то собирается. Снова по-другому уложил волосы. Экспериментирует…

Он сел на высокий барный табурет за стойкой и весело спросил:

— Как дела, мам? Чем занимаешься?

— Готовлю ужин, — безропотно ответила Милла.

— А-а-а… Я-то сегодня ужинаю не дома.

Как она и думала. Скорее всего, Кристо тоже не вернется к ужину.

— Мам, тебе ведь сегодня не нужна машина? — спросил он тоном, отточенным за долгие годы до совершенства — он как будто заранее обижался на нее и в чем-то обвинял, но не явно, не открыто. Поразительное сочетание!

— Куда ты собрался?

— В город. Приедет Жак. Он получил права.

— Куда именно в город?

— Мы еще не решили.

— Баренд, я должна знать, — заметила она, не повышая голоса.

— Да-да, конечно, я тебе попозже скажу. — Прорываются первые нотки раздражения.

— Когда вернешься?

— Мама, мне восемнадцать лет. Когда папе было столько же, сколько мне сейчас, он служил в армии.

— В армии живут по уставу.

Он досадливо выдохнул:

— Ладно, ладно… Мы… поедем домой в двенадцать.

— То же самое ты говорил на прошлой неделе. А вернулся в третьем часу ночи. Ты учишься в выпускном классе, у тебя экзамены на носу…

— Гос-споди, мам, хватит уже об этом! Мне отдохнуть хочется! Тебе что, жалко?

— Нет, не жалко. Отдыхай, но знай меру.

Он презрительно хмыкнул, словно показывая: не такой он дурак, чтобы ей верить. Она заставляла себя не реагировать.

— Я же сказал, мы поедем домой в двенадцать.

— Пожалуйста, не пей.

— С чего ты вдруг так разволновалась?

Ей хотелось ответить: «С того, что недавно я нашла в твоем шкафу полбутылки бренди. Ты неумело спрятал ее за стопку трусов. А рядом лежала пачка „Мальборо“».

— Я обязана волноваться за тебя. Ты мой сын.

Молчит — значит, согласен… Она вздохнула с облегчением. Он добился чего хотел. До сих пор им удалось не поссориться. Потом она услышала, как он нетерпеливо постукивает ногой по стойке, как вертит в руке крышку от сахарницы, и поняла, что ничего еще не кончилось. Значит, ему нужны деньги.

— Мам, я не могу допустить, чтобы Жак и остальные платили за меня.

Он давно усвоил, что просьбы нужно излагать по очереди, а не все сразу. Научился умело строить фразы, подбирать нужные интонации. Она сразу почувствовала себя виноватой. Как ловко он ее подловил! А она, в извечном стремлении избежать конфликта, сразу же попалась на удочку.

— Разве у тебя уже закончились карманные деньги? — робко спросила она.

— Хочешь, чтобы я был паразитом?

Услышав знакомые агрессивные нотки и привычные обвинения в свой адрес, она поняла, что стычки не избежать. Что делать? Отдать ему деньги… все, что есть… весь кошелек. Пусть забирает. Именно этого он и добивается… Она глубоко вздохнула и сказала:

— Пожалуйста, постарайся все-таки не выходить за рамки. Восемьсот рандов в месяц — деньги не маленькие…

— Знаешь, сколько получает Жак?

— Баренд, это не имеет значения. Если хочешь больше денег, ты должен…

— Хочешь, чтобы я на хрен растерял всех друзей? Тебе просто влом мне помочь, тебя корежит, если мне хорошо!

От его грубости и крика она вздрогнула, сжалась. Он с досады запустил крышкой сахарницы в кухонный шкафчик.

— Баренд! — ахнула она.

Он и раньше часто выходил из себя. Закатывал глаза, заламывал руки, опрометью убегал в свою комнату. Отбежав подальше, трусливо бормотал себе под нос бранные слова. Но сейчас… Сейчас он всей тяжестью налег на стойку, лицо его дышало ненавистью к ней.

— Ты меня достала! — заорал он.

От его крика она пошатнулась, как от удара. Боясь упасть, оперлась рукой о дверцу шкафчика. Плакать не хотелось, но слезы все равно полились по лицу. В нос ударил запах оливкового масла. Она стояла у плиты, с деревянной ложкой в руке, и тихо повторяла имя сына, не надеясь, что он успокоится.

Баренд плюхнулся на высокий табурет. Лицо у него перекосилось от злобы и ненависти. Ей показалось, что ему в самом деле хочется ее ударить. И голос у него сделался в точности как у отца — презрительный, надменный:

— Господи, какая ты жалкая! Ничего удивительного, что муж изменяет тебе направо и налево!

Янине Менц помахал рукой знакомый чиновник из Координирующего комитета национальной разведки. Увидев, что она его заметила, он, не выпуская из руки бокал, начал пробиваться к ней в толпе гостей.

— Мадам директор! — воскликнул он и, наклонившись, зашептал ей в самое ухо: — Вы уже слышали?

Они стояли посреди банкетного зала, окруженные четырьмя сотнями человек. Янина Менц покачала головой, ожидая услышать об очередном пустяковом происшествии.

— Министр подумывает о слиянии.

— Какой министр?

— Ваш, ваш министр!

— О каком слиянии?

— Он хочет создать новую мощную организацию, объединение, конгломерат. Слить в одно целое вас, Национальное разведывательное агентство, Секретную службу — всех. Полная интеграция!

Она смотрела в его круглое лицо, покрытое испариной после нескольких бокалов спиртного, и все надеялась, что чиновник пошутил. Но он не улыбался.

— Не может быть! — сказала Янина Менц, гадая, в своем ли он уме.

— Ходят упорные слухи. Все говорят.

— Сколько бокалов вы успели выпить? — беззаботно спросила она.

— Янина, поверьте, я говорю абсолютно серьезно.

Она знала, что ее знакомый, как правило, хорошо осведомлен. Раньше его сведения всегда оказывались верными. В силу привычки она не стала показывать ему свою тревогу.

— А слухи говорят, когда произойдет слияние?

— Скоро президент объявит о своем решении… Через три-четыре недели. Но не это главная новость.

— Вот как?

— Во главе новой организации президент хочет поставить Мо.

Янина недоуменно сдвинула брови.

— Мо Шейка, — пояснил ее собеседник.

Она коротко, недоверчиво рассмеялась.

— Ходят упорные слухи, — с важным видом повторил ее знакомый.

Она улыбнулась, хотела спросить, откуда у него такие сведения, но тут в сумке зазвонил мобильный телефон.

— Извините, — сказала она, расстегивая черную дамскую сумку и доставая телефон.

На дисплее высветился номер Адвоката.

— Слушаю тебя, Тау! — сказала она.

— Измаил Мохаммед вернулся с холода.

Милла лежала в темноте на боку, подтянув колени к груди. Она плакала; открытие стало для нее болезненным. Показалось, будто серая стеклянная перегородка, отделявшая ее от действительности, разбилась и она стоит беззащитная, слабая, открытая всем ветрам. И нигде нельзя укрыться.

Когда подходили к концу силы, позволявшие ей влачить жалкое существование, она находила спасение в вопросах, задаваемых самой себе, в возвращении по собственному следу. Как она дошла до такой жизни? Почему так понизилась ее самооценка, почему она так низко пала? Когда? Как ее окутала паутина лжи, ненастоящая, вымышленная жизнь? С каждым новым ответом страх неизбежного давил сильнее. Милла все отчетливее понимала, как она должна поступить. Сделать то, на что ей не хватало мужества. Даже слов. И это ей, у которой слова находились всегда и для всего — в голове, в дневнике.

Так она лежала без сна до тех пор, пока в половине первого не вернулся Кристо. Муж даже не пытался двигаться бесшумно, хотя толстый ковер и приглушал шаги. Он протопал в ванную, включил там свет, потом вернулся и тяжело опустился на кровать.

Уважаемые читатели, напоминаем: 
бумажный вариант книги вы можете взять 
в Центральной городской библиотеке по адресу: 
г. Каменск-Уральский, пр. Победы, 33!
Узнать о наличии книги 
в Центральной городской библиотеке 
вы можете по телефону:
32-23-53.

Открыть описание

1 комментарий:

  1. Из аннотации:
    "Устав от измен мужа и капризов эгоистичного сына, Милла Страхан уходит из семьи, чтобы начать новую жизнь. По счастливому, как ей кажется, стечению обстоятельств она быстро устраивается на работу и не сразу понимает, что попала в разведывательную организацию… Бывший телохранитель Леммер соглашается провезти через границу черных носорогов, а в итоге попадает в переделку с бандитами… Частный детектив Матт Яуберт ведет розыск сотрудника автобусной компании… Кажется, что эти сюжетные линии никак не связаны между собой, но они непременно сойдутся, да так, что кульминация романа окажется настоящим сюрпризом для читателя".

    ОтветитьУдалить

Related Posts Plugin for WordPress, Blogger...
Related Posts Plugin for WordPress, Blogger...
Новинки on PhotoPeach

Книга, которая учит любить книги