Это утреннее далеко не радужное настроение явно возникло от вчерашнего известия, которое сообщила ему знакомая женщина по телефону и которое вывело Мехова из привычной колеи. Касалось оно Семена Лукича Листопадова.
- Как исчез? - спросил в трубку Мехов.
- А вот так, - ответила женщина.
- Ну, есть же милиция…
- Да что ты, Никита! Все обзвонили. Помнишь, он рассказывал…
С этим человеком Мехов не был на короткой ноге, но долгие годы их связывало взаимное любопытство друг к другу. Такие отношения случаются только между людьми, которые явно не схожи и во многом даже противоречивы, но одной какой-либо сутью близки, одной страстью, ведь не зря сказано - рыбак рыбака видит издалека. Мехов и Листопадов, возможно, были одинаковой закваски, но уж бесспорно разной выпечки. Одни и те же вопросы занимали их, но ответы находились разные. Вроде бы по одной дороге шли, а судьбы сложились - не сравнить. Один всегда был удачлив, словно в рубашке родился, а второму не везло хронически.
Однако ничто не мешало взаимному интересу к вымыслам, на что были оба горазды, и при случайных, не преднамеренных встречах обязательно заводили разговор о чем-либо далеком от суетной будничной повседневности. Не о деньгах говорили, не сплетнями обменивались, а рассказывали друг другу свои сны или наблюдения.
- Заглянул к соседям. Бабка сидит у телевизора и так смиренно, словно ожидает свою смерть. На экране супермен мочит всех без разбору. А тут тихо угасает бабка. Все. Как тебе, Мехов?
- Что-то в этом есть. Сегодня хорошее слово вычитал - памятозлобен. Оценил, Листопадов? Ну, пока!
Эти разговоры ни к чему их не обязывали и не имели практического значения, но они случались сами собой и не досаждали.
Но куда он мог исчезнуть?
И тут же почему-то вспомнилось, как - давно уже! - заглянул Листопадов в кабинет Никиты Мехова, поболтали по обыкновению о посторонних вещах, а потом сказал, привалясь боком на подоконник:
- Сегодня проснулся и чего-то с такой досадой подумал о надвигающемся дне. Аж в глазах потемнело! Опять одно и то же - завтрак, обед, ужин… А денег в кармане - ни шиша. Осточертело. Одно и то же, одно и то же! Мне подумалось о том, как было бы славно исчезнуть, раствориться в воздухе, превратиться в крохотное облачко пара и вылететь в открытую форточку, вознестись и слиться с мутным белесым небом и таким манеров вовсе исчезнуть, то есть не только зримо, но и в памяти не остаться. Знакомые люди поутру продолжали бы жить, даже не заметив, что пустует пространство, которое еще вчера я занимал. Какое было бы блаженство, когда бы отпала нужда начинать новый день!
Может быть, он растворился? Жил-то ведь не по уму, толковых поступков не делал. Вот и выкинул последний финт. Теперь, мол, гадайте, как так может быть. И не понять вам, живущим по уму.
Отмахнувшись от несерьезных предположений, Мехов задумался над тем, что ему делать. Ведь человек пропал…
***
Почему-то вспомнилась одна из встреч, теперь уже давней. Низкорослый и худой Листопадов стоял на крыльце киностудии, на скользких мраморных плитах одетый в свою неизменную за последние годы шубу из черного искусственного меха, из-под которого выглядывали синие шаровары, заправленные в короткие с широким раструбом резиновые сапоги, на голове была детская вязаная шапочка с кисточкой, и весь он походил на клоуна - маленький, с реденькой бородкой, со вздернутым носом и распахнутыми голубыми глазами, такими неожиданными на морщинистом скукожившемся в кулачок лице.
- Бог есть? - спросил Семен Лукич, подав мягкую бескостную ладонь и вяло шевельнув пальцами. - Отвечай, Мехов.
Чувствуя себя рядом с ним слишком благополучным и холенным в добротном полушубке и норковой шапке, Никита Мехов излишне старался быть свойским и отговорился расхожими словами:
- Спроси чего полегче.
Ему подумалось, что Листопадов начнет жаловаться на род человеческий, потому что явно не удалось ему разжиться на пиво, а имел он обыкновение занимать только небольшие суммы, смехотворные, чтобы кредиторам стыдно было напоминать о долге. Но и студийный люд его хитрость разгадал скоро, и каждый встречный клялся, что мелочевки нет, все равно же не вернет. Семен Лукич в таких случаях невозмутимо проходился по кабинетам и набирал сумку пустых бутылок. Но на этот раз его и в тарном промысле постигла неудача, студия давно не получала зарплату и кабинетный народ постился, а в цехах рабочие если и освежались, то пустую бутылку ни за что не отдадут, не аристократы.
Но Никита Мехов ошибся в своих догадках, Листопадов ткнул пальцем в его живот, отстранился и вскинул голубые глаза.
- Я тебя иначе спрошу - а что, если Бога нет?
- Мы живем так, как бы и нет, - сказал с натянутой улыбкой Никита Егорович, не понимая, куда собеседник клонит.
- Значит, все можно? Так вроде ставил вопрос классик. А?
- А ты, Семен Лукич, какой-то общественный опрос проводишь?
- Если Бог есть, то надо оставаться человеком, но если Бога нет, то можно быть нелюдем. Так? - Что ты все - Бог да Бог? Не на церковной паперти стоим.
- А надо оставаться человеком, если и Бога нет. Понял, Мехов? Пока!
Совершенно неожиданно он ткнул пальцем в живот Никиты Егоровича и осторожно стал спускаться по ступенькам. Потом уходил, важно вышагивая по выложенной плитами дорожке, смешной и жалкий со стороны, принимаемый встречными людьми за бомжа, но очень довольный собой и особенно тем, что ловко озадачил заместителя главного редактора Мехова, человека в общем-то не плохого, но все равно чиновника, бюрократа.
"Надо бы с ним посидеть за чаркой! - подумал Мехов. - Напроситься в гости что ли? Поболтать на кухне. Хотел бы я знать, сохранилось что-то в нем от того Листопадова, который ходил в гениях, или все выветрилось. Должно быть, остались лохмотьями какие-то обрывочные мысли. Вот он ходит и разбрасывает их без всякой связи. Брякнул и пошел дальше. Зачем? Чтобы удивить?"
Вялые размышления сбил молодой человек, недавний выпускник режиссерских курсов, о котором Мехов пока и знал-то всего, что зовут Сергеем.
- Здравия желаю, Никита Егорович! - остановился он рядом и показал на уже далекого Семена Лукича. - Это же Листопадов?
Мехов кивнул и ответил на приветствие, потом спросил:
- А что?
Молодой человек пожал плечами и ответил:
- Я не понял, что он имел ввиду. Проходя мимо, бросил: "Без души можно жить, но без нее нельзя услышать Бога". И пошел дальше, как ни в чем ни бывало. Упрек что ли?
- Он у тебя занимал?
- Да мелочь!
- Вот он и озадачил тебя, чтобы ты не заговорил о долге.
- Да? - разочарованно произнес молодой человек. - Хотя... алкаши все одинаково хитрят по мелочи. Замечали? А это правда, что он когда-то подавал большие надежды?
- Кто тебе сказал?
- От многих слышал.
- Это мало - "большие надежды". О нем говорили - гений.
- И пропил свой талант? - удивился молодой режиссер. - Дурак он после этого.
Никита Мехов пожал плечами, потому что и впрямь Листопадов не по уму жил. В том-то вся суть! Никита Егорович шагнул в дверь, поднялся на свой этаж, прошел в кабинет и сел за письменный стол, тут же подумав, что повторяет этот путь тридцатый год подряд.
Уважаемые
читатели, напоминаем:
бумажный вариант журнала вы можете
взять
в Центральной городской библиотеке по
адресу:
г. Каменск-Уральский, пр. Победы, 33!
Узнать о наличии журнала
в Центральной городской библиотеке им. А.С. Пушкина
вы можете по телефону:
в Центральной городской библиотеке им. А.С. Пушкина
вы можете по телефону:
32-23-53
Открыть описание
Комментариев нет:
Отправить комментарий